Как мы уже упоминали, наш герой верил по большей части в то, что ему доводилось видеть собственными глазами. И поэтому, с точки зрения подавляющего большинства обитателей своего прежнего мира, Лебон верил в абсолютно немыслимые вещи. Верил в духов и призраков (и даже общался с некоторыми из них напрямую). Верил в искусственный разум и мыслящих роботов (ещё бы не поверить, если знаком с Фрае!). Верил в колдовство, чёрную магию и проклятья (этот личный опыт был особенно неприятным)…

А ещё Лебон полностью и безоговорочно верил в бога. Ну, по крайней мере, в одного — точно.

Именно потому, что был знаком с этим богом лично.

* * *

Внешность Тео вполне можно было охарактеризовать двумя словами: «спокойствие и властность». Именно такое впечатление производил он на подавляющее большинство простых смертных. Казалось, вокруг него существовала некая аура всеобщей упорядоченности и уравновешенности, в пределах которой все сильные чувства теряли смысл. Он являл собой воплощение невозмутимости и респектабельности, чему в немалой степени способствовала его наружность.

Надо сказать, эффектной внешностью компаньон Лебона был не обделён. Высокий, хорошо сложенный стройный мужчина приблизительно тридцати лет на вид, с густыми светлыми волосами, спадающими на плечи. В облике Тео просматривалось нечто скандинавское: светлая кожа, резкие черты лица и высокие скулы придавали ему немного суровый вид. Его голубовато-серые глаза казались прозрачными, как лёд. Ну прямо-таки настоящий Зигфрид, хоть сейчас на сцену оперного театра! Впрочем, вместо кожаных доспехов на меху и рогатого шлема он был облачён в официальный костюм светлых тонов.

Однако человеческая наружность Тео выглядела лишь ширмой. Лебон всей душой ощущал исходящее от компаньона ощущение: чувство некоей скрытой силы, незримой, но поразительно могучей. Не опасности, не ярости — но именно СИЛЫ, готовой пробудиться в любой миг по воле обладателя, сбросив оковы бренной человеческой оболочки. Впечатление было такое, словно юноша стоял перед хрупкой и тонкой стеклянной преградой, сдерживающей тёмную толщу морской воды, вздымающейся стеной над беззащитным человеком.

За руку Тео держалась невысокая хрупкая девушка весьма необычной наружности. Аккуратную, точёную фигурку облегало атласное платье из струящейся ткани пурпурных и алых тонов, словно бы подёрнутой полупрозрачной серебристой дымкой. «Цвет наварринского пламени с дымом», вспомнилась Лебону фраза из книжки. Личико девушки несло на себе печать капризного характера: чуть вздёрнутый острый носик, аккуратный подбородок, маленький полногубый рот — всё выражало готовность немедленно сложиться в недовольную гримаску. Большие, чуточку раскосые глаза недоверчиво разглядывали Лебона: вокруг глаз на кожу был нанесён сложный цветной узор, напоминающий языки пламени или даже крылья огненного мотылька. Ушки украшала пара тяжёлых литых серег, формой слегка напоминающих дубовые листья. Но что самое поразительное — волосы у девушки отсутствовали напрочь: вместо них макушка, затылок и шея были охвачены лимонно-жёлтым трепещущим пламенем, вздымающимся над головой. Это никак не могло быть иллюзией: пламя источало жар, в нём изредка проскакивали алые и зелёные сполохи. При этом сама дива явно не испытывала каких-либо неудобств. Похоже, подобное состояние для неё было естественным.

— Миледи, это именно тот человек, о котором я Вам рассказывал. — Голос у Тео был под стать внешности: глубокий, приятный баритон, внушающий спокойствие и доверие — Позвольте представить — Лебон.

— Тео! Сколько ты ещё будешь вот так выскакивать из-за спины?!? — Лебона очередная шутка приятеля изрядно разозлила: в другое время он отнёсся бы к этому спокойней, но сегодняшний день его основательно вымотал. Он перевёл взгляд на пламенеющую незнакомку: стыд какой, оказаться посмешищем перед женщиной! — А в этот раз здесь ещё и взрывоопасная дамочка!

Тео снисходительно улыбнулся. А вот девушка-факел недовольно нахмурилась. Пламя на её голове мгновенно окрасилось в алый цвет, забилось пуще прежнего, послышалось отчётливое гудение. Эпитет Лебона явно рассердил её.

— Осторожней в выражениях, молодой человек! — В певучем голосе огненной фурии послышались резкие сухие нотки, напоминающие потрескивание веток в костре. Глаза на миг рассерженно сверкнули россыпью искорок.

— В самом деле, Лебон! Где твои манеры? — укоризненно промолвил Тео. — Миледи Уэйв многим помогла нам, так что будь добр — прояви уважение! — Он успокаивающе дотронулся до руки своей спутницы. Та, похоже, успокоилась: пламя на голове сменило цвет с рассерженного красного на бирюзовый, что у миледи соответствовало легкому раздражению.

— К тому же я ведь не просто так тебя сюда выдернул. Давай поднимемся на второй этаж — нужно поговорить… Надеюсь, миледи простит нас.

— Только если этот грубиян извинится. — манерно поджала губки миледи Уэйв. Выпустив руку Тео, она отошла в сторону. — Кроме того, мне бы не хотелось, чтобы Вы пропустили шоу, которое я с таким трудом организовала.

Общение со всяческой городской аристократией Лебону обычно давалось без особого труда, но нередко вызывало скрытое раздражение, поскольку требовало излишней наигранности и выспренности. Не желая распинаться перед этой дамой и сыпать высокопарными словесами, он просто склонил голову и невнятно пробормотал пару общих фраз в знак извинения. Не спалит же она его здесь, в самом-то деле! Миледи Уэйв пренебрежительно фыркнула, принимая извинения — и, отвернувшись, направилась в сторону бара. Тео же поманил Лебона за собой, и они вдвоём зашагали вверх по лестнице.

— Вот не думал, что тебе нравятся подобные места. — заметил Лебон.

— А здесь сегодня пятеро последователей миледи Уэйв совершат самосожжение. — бросил Тео, не оборачиваясь. — Причём один из них — водяной элементаль. Это будет как минимум интересно.

— Это ладно. А я-то здесь при чём?

— Кое-что произошло. И теперь придётся корректировать наши планы. Эти изменения я и хотел обсудить.

Позади них дверь клуба приоткрылась и внутрь просунулась небритая физиономия в чёрных очках с прицепленным к уху микрофоном. Заслышав слова Тео касательно самосожжения, неугомонный Эс Кей на миг замер — а затем проскользнул внутрь.

— Типси, давай быстрей. — велел он оператору, внесшему следом за ним камеру. — Только идиот может пропустить такое!

…Поднявшись по лестнице, Тео и Лебон подошли к ближайшей двери. Тео даже не прикоснулся к створке, лишь слегка повёл бровью — и дверь, даже не скрипнув, сама отворилась перед ними.

Они вступили в небольшую, светлую комнату. Обстановка здесь была самой обычной: розоватые обои, паркетный пол, кресло и низкий диванчик. За окном, наполовину прикрытым приспущенными жалюзи, стояла ночная тьма: неоновые указатели, похоже, погасли, как только Лебон вошёл в здание — всё правильно, больше они были не нужны.

В кресле, закинув ногу на ногу, расположилась черноволосая девушка в белой рубашке с галстуком и темно-серых обтягивающих брюках. На носу у девушки красовались очки в тонкой золочёной оправе: она как раз просматривала какие-то записи в небольшом блокноте. В сочетании с этим вполне себе официальным нарядом странной деталью смотрелось белое птичье перо в её волосах. Впрочем, Лебон прекрасно знал, что для этой особы перо ничуть не менее важно, чем та же рубашка.

— Привет, Таяна! — улыбнулся юноша. — А я уж гадаю, куда он тебя спрятал? Как жизнь?

— Здравствуй, Лебон. — ровным голосом отозвалась Таяна. — Меня никто никуда не прятал. Просто были некоторые дела, которые Тео не счёл достойными своего внимания. — С этими словами она повернулась к гостю.

По мнению Лебона, у Тео был недурной вкус относительно женского пола. На его взгляд, Таяна являла собой образец женской красоты. Стройная, полногрудая брюнетка, уже миновавшая юный возраст и вступившая в пору цветущей зрелости. Очки лишь подчёркивали правильность её черт: дымчато-зелёные глаза пристально разглядывали Лебона поверх оправы. Одежда облегала тело, подчёркивая изгибы фигуры. Не возжелать Таяну мог разве что слепой: впрочем, вряд ли кто-нибудь в здравом уме решился бы покуситься на неё. Галстук украшала серебряная тиснёная буква «Т», выдающая принадлежность девушки к секте Теодаистов, ярых приверженцев Тео — и любой, оскорбивший её, рисковал навлечь на себя гнев всей секты и самого Тео.

Гнев бога, как известно — штука не из приятных: а Тео был именно богом. Пусть и не самым значительным, но настоящим. Лебон давно привык к этому факту, и его уже не удивляли некоторые особенности личности компаньона. Тем более, что их связывали деловые отношения, мало располагающие ко всякой мистике. Таяна же была доверенным лицом, ближайшей помощницей и самой верной почитательницей Тео: и именно она занималась решением всяческих вопросов социального и финансового характера. Каковому занятию, похоже, предавалась и сейчас.

— Как выяснилось, — деловитым тоном пояснила Таяна, — после того, как полгода назад нашего пророка забили камнями, секта Теодаистов существенно сдала под натиском новых культов и верований. А так у нас всё неплохо… — Она зачем-то перевела взгляд на грудь Лебона, и многозначительно добавила: — В отличие от тебя.

Новеллизация by Сергей Лактионов, 10.0 out of 10 based on 5 ratings