Фрае, явно не замечая раненого за своей спиной, по-прежнему вглядывалась в дым. Ей не верилось, что Пожиратель уберётся просто так, не подкинув напоследок гадкого сюрприза. От подобного противника можно было ожидать всего.

— Слышь! Ты лучше запомни это: я уделала тебя с этой пукалкой, подумай, придурок, что я с тобой сотворю, если у меня будет ВСЁ моё оборудование! — Она выждала ещё несколько секунд, ожидая ответа: но из дыма ничего не возникло. Похоже, и впрямь убрался. Тем лучше…

Лебон буквально рухнул на колени у тела друга, безвольно распростершегося в луже крови. Тяжёлый кровяной дух ударил в ноздри парня.

— Эй, дружище! Ну что ты, а? — выговорил он, почувствовав, как сжалось сердце. — Как тебя так угораздило-то? Давай, соберись! Щас я тебя быстро до лечебницы дотащу! Ты только помереть не вздумай.

Несчастный шевельнулся. Похоже, у него не оставалось сил даже на то, чтобы приподнять голову.

— А… голоса… прекрасные голоса… — Голос его, и без того тихий, слабел с каждым словом. — Куда вы меня маните? — Речь сменилась булькающим кашлем.

— ТВОЮ МАТЬ!!! — прорычал Лебон, чувствуя, как разум застилают ярость и бессилие. С ужасающей, бескомпромиссной ясностью он осознал, что ничем не сможет помочь.

Подоспевшей Лее было достаточно один раз поглядеть на несчастного, чтобы понять: здесь всё кончено. Девочка понуро склонила голову и осторожно положила руку на плечо Лебона. Тот, впрочем, этого даже не заметил.

Убедившись в том, что опасность миновала, Фрае клацнула предохранителем и прицепила пистолет-пулемёт на пояс.

— Эта сволочь не знает, с кем он связался. — сообщила она, поворачиваясь к Лебону. — Следующая наша встреча станет для него последней. А тебе, Лебон, стоило…

От увиденной картины Фрае запнулась на полуслове. Глаза её расширились.

— Чёрт! Да это же… — Она на миг замолчала, после чего с некоторым удивлением проговорила: — Я не помню, кто!

Лебон держал голову умирающего товарища на коленях. Его согбенная фигура выглядела словно старая, растрескавшаяся каменная горгулья на карнизе храма, готовая рассыпаться от одного толчка. Ни на Фрае, ни на Лею он не обращал ни малейшего внимания.

— Ну как же так, друг! — Голос Лебона звучал так же надломлено. — Мы с тобой столько всего прошли, а тут… Ты же меня всегда выручал! Тебя же ничто не брало. А теперь я даже не знаю твоего имени! — Он запнулся, словно силясь отыскать-таки в своей памяти невесть куда запропастившееся имя. Тщетно.

— Аа… Нет. — еле слышно вымолвил страдалец. — Лебона здесь нет. Только металлические кости. Они парят. — Голос угасал, сходя на шёпот. — Подождите… Я уже…

Он вдруг запрокинул голову, широко распахнув правый глаз — левый слипся от запёкшейся крови. Взор его устремился в небо — бездонное ночное небо над улицами Города. Казалось, он внезапно узрел там, в вышине, что-то очень важное, несравненно более важное, чем тщета окружающего мира.

— Уже… Иду. — почти беззвучно шевельнулись его губы. Глаз в последний раз дрогнул в орбите, словно выражая изумление… а потом тело, содрогнувшись, окончательно обмякло. Взгляд бедняги медленно угас; в остекленевшем глазу проступило отражение искажённых контуров зданий. Лишь в уголке век блестела капелька влаги: как будто в последний миг жизни его взору открылось нечто чарующее и прекрасное.

Лебона как будто пронзила чёрная молния от макушки до пят. Все мысли в один миг разлетелись клочьями пепла на ветру, оставив после себя лишь пустоту — и вскипающую, вздымающуюся волной глухую ненависть пополам с отчаянием.

«НЕТ. Я НЕ ВЕРЮ!!!»

…хтссссс…..

«А ты поверь…»

Всё тело налилось тяжёлой, мертвящей свинцовой тяжестью; все звуки как-то отдалились, смазались, словно он с головой погрузился в воду. Единственным внятным звуком был шорох — сухой шорох жёсткой чешуи.

Лебон медленно разомкнул отяжелевшие веки, приподнял голову. Всё вокруг застилал белый призрачный туман, в котором смутно проступали фигуры и очертания. Шорох стал громче… а потом откуда-то слева из туманной дымки выскользнула голова. Массивная, плоская змеиная голова с немигающими янтарными бусинами глаз, сидящая на чешуйчатой шее толщиной с руку самого Лебона.

Гигантский змей неспешно разворачивал кольца своего огромного тела, обвиваясь вокруг юноши. Непрерывное движение струящихся узоров на чешуйчатой шкуре завораживало и манило, кончик хвоста ходил из стороны в сторону. Голова зависла перед лицом Лебона; меж сомкнутых челюстей проскальзывал кончик чёрного раздвоенного языка.

«А ты поверь…. Он мёртв, и ты теперь один. Как думаешь, кто виноват?«. В пасти змея влажно блеснули острые шипы клыков, словно рептилия усмехнулась. «Хочешь отомстить? Или будешь реветь как баба?»

…- Эй, Лебон! Ты как, в порядке? — озадаченно окликнула друга Фрае. Лебон как будто окаменел: лицо его утратило всякое выражение. Взгляд сделался таким, словно он смотрел сквозь окружающий мир, как сквозь грязное оконное стекло. Лея встревоженно потрясла парня за плечо, но тот не отреагировал.

— Какого хрена? — раздался над улицей чей-то выкрик, в котором изумление мешалось со злобой. Похоже, жильцы пострадавших домов осознали, что опасность миновала — и, конечно же, резко возжелали справедливости. Хотя подобные разборки на улицах Города были не редкостью, всё же до столь впечатляющих разрушений дело редко доходило.

В окнах уже показались лица обитателей, по большей части обозлённые. Некоторые из лиц не принадлежали людям: в здешнем квартале, как и в большей части Города, отношение к другим расам и видам было вполне лояльным. Самые смелые жильцы и прохожие даже выступили из подъездов и переулков, разглядывая троицу виновников переполоха.

— Развелось, блин, идиотов!

— Вы взгляните, что натворили!

— И кто за это заплатит?

— Фрае? Опять ты постаралась? — высоким голосом осведомилась высунувшаяся из окна креатура, напоминающая гигантского жука-палочника с угловатой вытянутой головой и невыразительным подобием человеческого лица. Её реплика стала сигналом: похоже, некоторые обитатели знали девушку-биоробота не понаслышке.

— Чего ты вообще здесь забыла? Вали в свой район!

— Нелюдь!

— А, и Лебон здесь. Ну, тогда всё понятно.

— Кто? Лебон? Где Лебон?

— Да вон же!

Лебон даже не вслушивался в слова. Ему достаточно было того, что доносящиеся до него голоса были полны злобы. Он чувствовал её всей кожей, словно прикосновение холодного тумана. Вдоль позвоночника пробежала волной судорога; зубы сжались, словно в стремлении вцепиться в чью-то глотку. «Всё ли с ним в порядке»?

«В порядке? Да кто они такие?«. Змей приподнялся, изогнувшись дугой. С одного из клыков в приоткрытой пасти сорвалась крошечная капелька яда. «А эти наверху? Они же хотят твоей смерти!«. Зрачки янтарных глаз напряжённо пульсировали, притягивая взор. Лебону вдруг почудилось, что инфернальная рептилия говорит не горлом, а глазами.

— Урод, сидит и делает вид, что он здесь ни при чём!

— Ты мою квартиру разнёс! Думаешь, я это так оставлю?!?

— Козёл!

— А? Где козёл?

— Да вот!

— Слушай, Лебон. — Фрае повысила голос, стараясь не обращать внимания на выкрики подступающих со всех сторон жильцов (которых с каждой секундой становилось всё больше). — Понимаю, тебе сейчас нелегко, но возьми себя в руки! Нам нужно идти. Служба утилизации обо всём позаботится.

Лебон медленно приподнял голову, невидяще уставившись на скопище приближающихся недоброжелателей. Искажённые гневом лица, распахивающиеся в криках рты, горящие глаза… В белой дымке черты плыли и таяли, превращая лица в омерзительные рыла с раззявленными пастями, брызжущими слюной и ненавистью. Твари…

«А ведь змеюка прав. Неплохо было бы их всех перебить». Мысль показалась Лебону неожиданно удачной. В самом деле, это ведь так просто. Заткнуть этой мрази глотки — пусть захлебнутся собственными воплями; вцепиться в эти шеи с трясущимися кадыками, перекрывая дыхание. Так просто; и почему он не додумался до этого раньше?

Положив руку на лицо мёртвого, юноша закрыл ему глаза. Кожа под пальцами была прохладной и липкой от крови. Прости, друг. Я виноват, но я обязательно отомщу. И начну прямо здесь, с этих тварей, не ведающих уважения к покою мёртвых. Сейчас им придётся пожалеть о своей неосторожности: о, они проклянут сам миг своего гнусного рождения, моля о желанном избавлении смерти!

Лебон усмехнулся, пробуя свои заострившиеся зубы раздвоенным кончиком языка…

— И где только полиция, когда она нужна?

— Что? Где полиция?

— А хрен её знает…

— А это ещё что за девка?

Фрае выпрямилась и обвела приближающуюся толпу мрачным взглядом, мимоходом прикинув, хватит ли на всех патронов. При самом худшем раскладе, возможно, придётся прибегнуть к оружию: уж больно серьёзно всё было на сей раз. А от Лебона вряд ли дождёшься помощи: сейчас ему самому кто бы помог…

«Дьявол! С Лебоном опять что-то неладное. Как бы не сорвался. — Фрае положила руку на рукоять пистолета: может, этот жест хотя бы напугает их. — Я должна что-то сделать… но сначала нужно его увести отсюда».

— Эй, да чё такое?

— Лебон, хорош тут болезного строить! Платить кто будет?!?

— Что же за девка-то?

— Эй, не раскисай! — Подхватив Лебона под локоть, Фрае решительно подняла его с асфальта. — Давай, поднимайся. Иначе как ты ему в глаза посмотришь?

Лебон не сопротивлялся. Он уже чувствовал, как неумолимая тьма окутывает его, как наливаются силой мышцы и разгорается где-то внутри огонёк, готовый моментально перерасти в бушующий костёр, в пламя яростного духа битвы. Сейчас, мрази, сейчас всё будет кончено!

«Эй, а чего она так парится?«. Змей склонился через левое плечо к уху Лебона; раздвоенный ледяной язык искусителя влажно коснулся щеки парня. «Что-то тут не то. Нужно с неё начинать«.

О да, именно сейчас. Я…

«ЧТО?!?»

Лебон вдруг моргнул, резко выпрямился; взгляд его из безжизненного враз сделался оторопелым. Несколько секунд он изумлённо оглядывался по сторонам, словно человек, резко пробудившийся ото сна. Затем осознание пришло к нему — и всё стало на свои места.

«Ну, змеюка!». На лице парня появилась усмешка — обычная, человеческая усмешка. «В этот раз тебе действительно почти удалось заполучить меня, но не думай, что всё окажется настолько просто. Свободен!».

Змей никуда не исчез, он по-прежнему оставался видимым для Лебона; но теперь его силуэт сделался почти прозрачным, будто бы прозрение юноши враз лишило его большей части сил, дарующих плоть.

«О как заговорил!«. В шипящем голосе послышался некий намёк на досаду. «Ну ладно… «До свиданья» это ведь не «прощай»«. С этими словами змей подался назад — и его облик окончательно растаял. Лебон зажмурился и помотал головой, борясь с секундным головокружением.

Жильцы меж тем приблизились почти вплотную. У некоторых в руках виднелись различные тяжелые предметы — табуретки, гантели, сковороды — явно предназначенные для нанесения побоев ближнему своему. И разгневанные горожане были полны решимости пустить их в ход. Фрае заслонила Лебона и девочку собой; её ладонь обхватила ребристую рукоять оружия.

«Интересно, что это стряслось с Лебоном? — подумала Лея, перехватывая меч в боевую позицию. — Как будто говорит с кем-то».

Интуиция редко обманывала Лею Ф. И нынешний случай исключением не был.

Новеллизация by Сергей Лактионов, 10.0 out of 10 based on 5 ratings